Три дня мушкетёра: почему французы хотят воевать больше немцев

Министр обороны Германии Писториус раскритиковал призыв французского президента Макрона «не трусить» и оказывать более явную военную поддержку Украине.

Когда речь заходит о французской храбрости, у немцев и у русских кривятся рожи.

В Сети как раз появилась шутливая история. Украина начала войну против Польши, а через три дня в ней капитулировала Франция. Во французские учебники истории по итогам войны добавлена глава «Три дня мужества».

В общем, удивляет, когда французский президент вроде как идёт на нас в атаку, а за фалды его удерживает немец. Вроде бы должно быть наоборот?

Но дело в том, что Европа – не только гей в каждой дырке, но ещё и давний клубок лютых друзей, которые кроме общего хобби набиваться в гости к России имеют ещё одно – любить друг друга исподтишка и сзади.

Всё становится на места, если мы дослушаем речь Писториуса до конца. А конец Писториуса стоит на том, что «нужно сосредоточиться на увеличении мощностей в производстве боеприпасов».

Вшивому – баня, французу – пенициллин, а немцу — промышленность.

Но она потребляет энергию. И, чтобы завестись, немцам её нужно где-то брать.

Российские углеводороды теперь для Германии недоступны. Зато доступны стали внезапно появившиеся китайские, индийские и ещё чёрт знает какие, о которых недавно никто и слыхом не слыхивал.

В этом месте все всё понимают.

Вот только если США и Европа продавят новые вторичные санкции, у Германии могут пропасть и эти источники энергии.

А у Франции худо-бедно есть ядерная энергетика. Отсюда и желание Парижа стать вместо Берлина новым лидером Евросоюза. Франция хочет броситься в атаку, но верхом на немцах.

Немцы же, понимая, что под сосисками к пиву они и французы могут понимать совершенно разное, сопротивляются новой французской мужественности как