Крайне правые на подъеме: что происходит с Европой

Франция балансирует на острие ножа.

Вся страна затаила дыхание, следя за развитием беспорядков, которые вырвались из социально неблагополучных пригородов и распространились по всей стране. Протесты начались после того, как 27 июня неподалеку от Парижа полиция застрелила 17-летнего молодого человека из франко-алжирской семьи.

Вообще-то, Франции к подобным беспорядкам не привыкать. Но накал страстей, причем как в рядах сторонников полиции, так и среди тех, кого возмутили ее действия, такой, какого не было с лета 2005 года.

Президент Макрон явно изо всех сил пытается взять ситуацию под контроль. Но его главный политический противник в рядах крайне правых, Марин Ле Пен, вполне может обойти его в рейтинге общественных симпатий, учитывая ее жесткую антииммиграционную политику, которая, по ее словам, необходима для безопасности страны.

Если прямо сейчас посмотреть на то, что происходит в Европе, то очевидно, что и на севере, и на востоке, и на западе ультраправые партии переживают заметное возрождение. Причем не так уж важно, какой политики они придерживаются: ностальгического национализма, национализма популистского толка, или консерватизма с неофашистскими корнями.

После опустошившей Европу Второй мировой войны большинство избирателей считали, что голосовать за крайне правых просто неприлично, а основные политические партии самого разного толка категорически отказывались с ними сотрудничать. И вот все эти устоявшиеся в общественном сознании табу стали постепенно разрушаться.

В 2000 году я жила в Вене. Тогда австрийские правоцентристы неожиданно оказались в одной постели с ультраправой «Партией свободы», создав с ней коалиционное правительство. Об этом на первой полосе писали газеты по всему миру, а ЕС даже упредительно